По остывшим следам - Страница 73

Лыков поймал Анну Порфирьевну и спросил, какова в городе репутация генерал-майора. Та успокоила: умный, трудолюбивый, честный. И питерец решил рискнуть. Но на всякий случай облачился в мундир. Люди в погонах, которые делают порох, – это совсем не те, кто ходит в атаку с шашкой наголо. Им часто свойственно обостренное чувство собственной неполноценности. Известно: чем больше ворует интендант, тем воинственнее он выглядит. И лучше одеться официально.

Путь к заводу лежал через Ягодную слободу. Потом пошли Дальняя и Ближняя Пороховые слободы. Строения в них были преимущественно деревянные, но главная улица вся оказалась застроена каменными домами. Сыщик разглядел также православный храм, мечеть, школу, амбулаторию, почтовое отделение, лавки и магазины… Наконец показался въезд на сам завод. Правда, кроме нарядной арки с караулом, взору ничего не открылось. Территория была обнесена лесопосадкой, а справа от арки виднелись низкие земляные капониры. Там, скорее всего, погреба, сообразил сыщик. Его полицейский билет вполне удовлетворил часовых. Пролетка двинулась по аллее и ехала еще минут десять. Ай да хапнули земли фабриканты пороха! Понятное дело: опасное производство следовало увести подальше от жилых строений.

Наконец лес раздвинулся, и Лыков увидел целый город. Дымила высокая труба собственной электростанции. По собственной железнодорожной ветке со свистом летел собственный паровоз. Дома заводоуправления, офицерские флигели, административные здания были широко разбросаны по огромному полю, а за ними вдалеке угадывались производственные корпуса. Часть строений были капитальные, из кирпича, часть из волнистого железа. Размах!

Командир завода жил в двухэтажном доме на главной аллее. Часовой у входа вытянулся, не издав ни звука. В приемной сыщика встретил строгий поручик в очках, больше похожий на ученого, нежели на офицера. На кителе у него был университетский знак – большая редкость среди военных.

– Кто вы и с какой целью прибыли? Вы телефонировали генерал-майору?

– Нет, я приехал на авось. Позвольте представиться: коллежский советник Лыков из Департамента полиции. Я в Казани с августейшим поручением…

Алексей Николаевич сжато сообщил поручику, что ищет расхитителей оружия с окружных складов. И ему необходимо проверить одного подозрительного коммивояжера, связанного с производителями пороха. Для убедительности предъявил и свой открытый лист.

Тут поручик удивил питерца. Он сообщил то, что тот мог бы и сам выяснить давным-давно. Оказалось, что окружные оружейные склады находятся на территории, приписанной к пороховому заводу. Далеко от цехов, но на заводской земле. У них свой караул, не подчиненный Лукницкому, и свои системы обеспечения. Но, поскольку земельный участок принадлежит предприятию, его охрана пикетирует склады по внешнему периметру. Это была важная новость для Лыкова. Если он найдет понимание у Лукницкого, то можно будет с его помощью наладить незаметное наблюдение за складами без содействия Карасса.

Очкарик оказался деловит и сообразителен. Он представился:

– Я адъютант командира завода поручик Самоквасов. Сам генерал-майор сейчас находится в серном магазине. Будет здесь через сорок минут. Соблаговолите подождать?

– Конечно, я же без предупреждения.

– Ваше открытое письмо адресовано чинам Министерства внутренних дел. По линии Военного министерства бумаг не имеете?

Алексей Николаевич заколебался. Разговор о конфликте с командующим войсками округа он заготовил для Лукницкого, стоило ли начинать его с поручиком? Но Самоквасов так умно смотрел из-за толстых линз, что коллежский советник решился. Он вынул письмо Редигера и объяснил, как у них с генералом от инфантерии не сложилось взаимопонимания. Адъютант забрал оба письма и отнес в кабинет командира. Сказал:

– Я изложу то, что услышал, Всеволоду Всеволодовичу. Немотивированные подозрения в адрес офицеров никому из военных не нравятся. И нам с ним тоже. Но это если немотивированные. Вы не подполковника Вачнадзе подозреваете?

Лыков опешил:

– У вас тоже есть догадки?

– Это к генерал-майору, – вежливо парировал Самоквасов. – Он решит, что говорить чиновнику из Департамента полиции. Но Всеволод Всеволодович – человек с государственным мышлением, ему междуведомственные дрязги неинтересны, он за правду. Уверен, что вы с ним договоритесь. А пока почитайте газеты…

Лыкова охватила дрожь нетерпения. Неужели он пришел по адресу? Ведь генерал Карасс тоже неглупый и порядочный, он далеко не солдафон. За турецкую войну награжден золотым оружием! Но вот сунул палки в колеса и считает себя правым… Каков другой генерал, Лукницкий, сыщик скоро узнает. Он унял себя и стал листать газеты, что лежали в приемной.

Верхняя называлась «Казанский вечер». Алексей Николаевич открыл раздел новостей. Музей восковых фигур Тихонова в саду «Тиволи» приглашает посетителей, вход десять копеек. В анатомический отдел дамы пускаются по пятницам. Ишь, неприличные подробности им подавай… Разыскивается сбежавший из Киевского кадетского корпуса Дмитрий Соболевский пятнадцати лет. Имеет обыкновение с революционными целями переодеваться в женское платье. При чем тут революционные цели? Это скорее к психиатру. Бывший диктатор генерал Трепов, по слухам, отравлен растительным алкалоидом, повар арестован. Глупости, у Трепова было больное сердце. В привезенном в Москву чучеле кита спрятано десять тысяч револьверов для террористов! Бред, бред…

Сыщик перешел в раздел политических новостей. Здесь его ждало еще большее разочарование. Например, за чистую монету выдавалось следующее сообщение из Жлобина. Там хоронили умершего рабочего. Похоронная процессия мирно шла по городу, казаки и конная полиция окружали ее. Ну, в беспокойные времена нужно… Вдруг прогремел провокационный выстрел. Автор заметки не стал уточнять, кем он был сделан, но явно не городовым. Царские опричники как будто только этого и ждали. В толпу полетел шквал пуль. Безоружные люди начали в панике разбегаться, но их догоняли и рубили шашками. Кровь рекой лилась по мостовым Жлобина. Когда все закончилось, оказалось, что десять человек мирных демонстрантов были убиты и пятнадцать ранены. Посреди улицы остался гроб с телом рабочего…